Профессиональному сообществу представляется книга R. E. Dudgeon “Лекции по теории и практике гомеопатии”.
Robert Ellis Dudgeon ^[1] [Роберт Эллис Даджен] (1820–1904) родился в Leith, Scotland. В 1841 году получил степень доктора медицины. С 1843 года изучает гомеопатию и переводит статьи для British Journal of Homœopathy. С 1846 по 1884 год редактор этого журнала. В 1850 году Dudgeon помог основать больницу Hahnemann и школу гомеопатии на Площади Bloomsbury, London. Dr. Dudgeon был секретарём
British Homœopathic Society в 1848 году, вице-президентом в 1874–1875 годах и президентом в 1878 и 1890 годах.
Публикации:
“Гомеопатическое лечение и профилактика азиатской холеры”.1846.“Organon”, перевод Hahnemann.1849.“Лекции по теории и практике гомеопатии”, прочитанные им
1852–3 годах в больнице Hahnemann.1854 ^[2]“Pathogenetic Cyclopædia”. 1850.“Влияние гомеопатии на общую медицину после смерти Hahnemann”.1874. “Materia Medica Pura”, перевод Hahnemann.1880.“Сфигмограф: его история и использование в качестве вспомогательного средства для диагностики в обычной практике”. 1882.“Причины и профилактика слепоты”, перевод Ernst Fuchs. 1885.“Береги свои глаза”, перевод François Sarcey.1886.“О продлении жизни”. 1890.
19 век, век расцвета гомеопатии, подарил нам, весьма ценный труд Dr. Dudgeon, “Лекции по теории и практике гомеопатии”. В 19 лекциях, на основании многих источников, в том числе редких тогда и недоступных сейчас, Автором исследуются все доктрины гомеопатии; производится, как бы, срез теории и практики гомеопатии на уровне 1852–3 годов.
Вывод из этих исследований печальный — не изменяясь, с давних времён, существует только Принцип Similia Similibus — остальные доктрины гомеопатии изменчивы и несущественны. Dr. Dudgeon настаивает, на том, что нужен фундаментальный подход в исследовании и практическом применении гомеопатического метода лечения, для формирования Гомеопатии как Науки.
В приведённой ниже статье, составленной из цитат текста Лекции XII “Теория Dynamization лекарств Hahnemann”, Dr. Dudgeon исследует теорию динамизации в работах Hahnemann, его учеников и некоторых популяризаторов гомеопатии, показывает не существенность теории динамизации для Принципа Similia Similibus. Там же, он приводит примеры из интересного исследования Dr. Mayrhofer, о количественном содержании гомеопатических препаратов в различных делениях. Стоит ли читать почти 600 страниц книги?
Прочтите несколько страниц статьи, и решение ваше будет правильным. Нужно ли критиковать Автора книги, да нужно, но только, если у вас есть доказательства своего несогласия.
Поиском в библиотеках rsl.ru, nlr.ru и общим поиском
Google, не обнаружен перевод книги Robert Ellis Dudgeon “Lectures on the theory and practice of homoeopathy” на русский язык. Сноски, квадратные в скобки и курсив в статье мои.
Книга переведена мной полностью, формат.pdf, авторское право—бесплатное, свободное использование в личных целях. Где и когда будет представлена книга, будет сообщено дополнительно, в следующем номере журнала.
                                                                              А. В. Серебряков. врач, терапевт.
                                                                                                            сентябрь 2024.

                                          ФРАГМЕНТЫ ЛЕКЦИИ XII
                            “ТЕОРИЯ DYNAMIZATION ЛЕКАРСТВ HAHNEMANN”
«Я думаю, что лучший гомеопат, это не тот, кто вечно болтает о том, что Hahnemann сделал или должен был сделать, и который будет проверять всю свою практику с помощью Hahnemannic test, а тот, кто смело подходит к доктринам и концепциям Hahnemann в духе просвещенного скептицизма, отказываясь верить каждому постулату, который не выдерживает света тщательной критики, и который не решается принять даже практические правила Hahnemann, не подвергая их тщательному исследованию разума, руководствующегося опытом.»

 
«В предыдущих лекциях я предупреждал вас, что мы обнаружим, что Hahnemann объединил вокруг гомеопатического принципа ^[3], ряд теорий и доктрин, которые оспаривались многими его учениками и которые можно доказать, как совершенно бесполезные, не умаляя при этом их значимости, ни в малейшей степени, для истины и совершенства гомеопатического принципа.»

 
«Как и в случаях с другими теориями и особыми взглядами Hahnemann, я попытаюсь проследить историческое развитие теории динамизации ^[4]. Как я обнаружил, на основе внимательного изучения работ Hahnemann, от самого раннего периода до самого позднего, невозможно отделить теорию динамизации от доктрины доз, настолько, чтобы можно было рассматривать одно без ссылки на другое; поздние дозы, которые советовал Hahnemann, были обязаны своей чрезмерной строгостью его теории динамизации, которая была разработана для объяснения эффектов малых доз.

 
В его первом сочинении, в котором объявляется об открытии нового лечебного принципа, опубликованном в 1796 году, нет никаких упоминаний о дозах, отличных от тех которые используются при обычном применении, и не упоминается о каких-либо особенностях способа приготовления лекарств; следовательно, о динамизации ничего не говорится. В его трудах до 1801 года не обнаружено ничего, что могло бы заставить нас предположить, что в его способе применения лекарств было что-то особенное, за исключением того, что он применял их в соответствии с правилом, которое он провозгласил в 1796 году, где советовал, чтобы каждое лекарство давалось только по отдельности.

 
Именно в его небольшой работе о Scarlet Fever опубликованной в 1801 году, мы имеем первые предчувствия необычного способа приготовления лекарств, бесконечно малых доз и теории динамизации. …“Трудно поверить”, замечает Hahnemann, ”насколько всякое лекарство теряет в силе, если мы будем просто принимать его, или дадим его только на сахаре, или добавим его в носитель, не перемешивая. Только при быстром и продолжительном перемешивании жидкое лекарство достигает наибольшее количество точек соприкосновения с живой тканью, и только благодаря перемешиванию, оно приобретает силу”. »

 
«Доктрина, согласно которой, простое перемешивание или встряхивание c носителем, должно было увеличить эффективность лекарства, естественно, встретила сопротивление со стороны тех врачей, которые считали, что увеличение материального количества лекарства было единственным способом повышение его активности. Hufeland с насмешкой спрашивает: “Какой эффект может иметь стотысячная часть grain belladonna?”. На этот вопрос Hahnemann сразу же отвечает короткой статьёй, которую вы найдёте в Lesser Writings, озаглавленной “On the power of small doses of medicine in general, and of belladonna in particular”. В ней он говорит о наблюдаемой разнице, в действии сухой таблетки экстракта belladonna и одного grain того же экстракта, который хорошо растирают и растворяют в нескольких pint воды, а затем сильно встряхивают в течение пяти минут. Далее он добавляет, что одна капля такого раствора, смешанная с шестью ounce воды, если её энергично встряхнуть, будет обладать огромной силой и, если дать несколько чайных ложек такого лекарства пациенту от болезни, которой подходит belladonna, они приведут его на край могилы.»

 
«В опубликованной статье, Medicine of Experience, в 1805 году, предшественнице Organon, много говорится о чисто динамическом действии лекарств, невероятно малом их количестве, которого будет достаточно для лечения, и абсолютном превосходстве в силе самого слабого лекарства над самой тяжёлой болезнью; все это подчёркивается главным образом в связи с повышенной восприимчивостью к болезни, в этом сочинении нет никакого намёка на увеличение силы за счёт процессов растирания и встряхивания, да и вообще не делается никаких упоминаний о каких-либо особенностях гомеопатических фармацевтических процессов.»

 
           «В 1810 году, в первом издании Organon, теория динамизации всё ещё не обсуждается; напротив, Hahnemann говорит, что, хотя невероятно малая доза достаточна для преодоления болезни, она не должна быть настолько малой, чтобы уступить в силе самой болезни, и, следовательно, невозможно установить единый стандарт, который будет, применим ко всем лекарствам; “Поскольку,” говорит он,” сами лекарства очень различаются по силе.” Далее, в доказательство того, что он считает уменьшение дозы, просто уменьшением количества вещества лекарства, он добавляет, что в этих, очень малых дозах, все же должно оставаться некоторое количество вещества лекарства; ни одна порция не может быть настолько маленькой, чтобы она не содержала что-то от лекарства, и это нечто особенное, обладает всеми свойствами всего лекарства. В этом издании, не говорится ни о каких изменениях, происходящих в свойствах лекарства в результате процессов, применяемых для его деления, подобных тем, которые впоследствии происходили с ним в результате фармацевтических манипуляций; уменьшение дозы имеет единственную цель—предотвращение ухудшения состояния и развития сопутствующих страданий. Выражения, которые использует Hahnemann в этом издании; измельчение, дробление, разбавление, тщательное смешивание, сильное встряхивание лекарства и носителя [diminution, subdivision, and attenuation, and the thorough admixture, the strong succussion of the medicine and vehicle are intended], предназначены для равномерного распределения лекарства в спирте, воде или другом носителе.»

 
«В 1825 году Hahnemann добровольно выступил в литературном журнале^[5] с ответом ответ на вопрос журнала, “Как могут малые дозы сильно ослабленных лекарств, которые использует гомеопатия, оказывать какое-либо действие на больных?”, который был публично адресован ему в предыдущем номере того же журнала. С некоторыми, небольшими изменениями его ответ приведён во втором издании шестого тома Materia Medica, опубликованном в 1827 году. В ответ на утверждение журнальной статьи о том, что гомеопатическое разведение, это, как если бы каплю лекарства опустили в Женевское озеро, он говорит, что
сравнение некорректно, так как процессы встряхивания и растирания [succussion and trituration], применяемые при приготовлении гомеопатических разведений, не учитываются. В результате этих процессов, по его словам, происходит не только самое тесное смешивание, но и в то же время происходят значительные и доселе неизвестные, изменения, вызванные развитием и высвобождением динамических свойств лекарств, о которых никто и не мечтал и которые вызывают наше удивление.» «Далее, Hahnemann говорит, что гомеопатические процессы заключаются не только в тщательном примешивание—и здесь он устанавливает правило, согласно которому соотношение между лекарством и его разбавителем должно быть согласно сотенной шкале, или 1 к 100, но и в том, что благодаря встряхиванию и растиранию, достигается невероятное по своим целебным свойствам изменение состава смеси.» «Растиранием и встряхиванием, продолжает он, лечебная сила лекарств может быть увеличена почти до бесконечности. Поэтому, он предостерегает от чрезмерного встряхивания наших последовательных разведений и говорит, что капля drosera dilution ^[6] 15 или 30, каждое dilution которой подвергалось двадцати встряхиваниям, поставит под угрозу жизнь больного коклюшем, из-за чрезвычайной силы; тогда как, если бы каждое dilution встряхивали только дважды, тогда капля этого dilution излечила бы болезнь, ни в малейшей степени, не подвергая опасности здоровье ребёнка.» «“Гомеопатические attenuations” ^[7], замечает Hahnemann в этой статье, “не являются уменьшением лечебной силы, выраженное в цифрах, а напротив, представляют собой фактическое увеличение целебной силы, подлинное одухотворение динамического свойства, удивительное раскрытие и оживление целебного духа”. “Посредством этих процессов [растирание и встряхивание лекарств] внутренняя лечебная сила освобождается от своих материальных уз, что позволяет ей действовать более проникающее и более свободно на живой организм”»

          «Таким образом, простые действия встряхивания и растирания, которые Hahnemann поначалу применял исключительно ради достижения должной смеси лекарства с носителем, приобрели новый и важный статус; они не только полностью нейтрализовали процесс ослабления силы лекарства, естественным образом, вызванного уменьшением его количества, но и более чем восполняли потерю количества и фактически увеличивали силу и энергию препарата или даже придавали ему совершенно новые свойства.»

 
«В предисловии к thuja, в пятом томе Pure Materia Medica вышедшем в 1828 году, Hahnemann пишет, что если более высокие dilution этого лекарства, например, 30 или даже 60, встряхивать десять и более раз, то они не только не уступают по силе более низким разведениям, а являются на самом деле сильнодействующими. Он рекомендует готовить каждое dilution только двумя встряхиваниями. В примечании к этому предисловию он приписывает себе большую заслугу в открытии увеличения силы при встряхивании и растирании и говорит, что в результате этих процессов вся материальная субстанция лекарства, по-видимому, растворяется и превращается в чистый лекарственный дух. Он настолько боится увеличить лечебную силу лекарства, если его
слишком сильно встряхивать, что искренне осуждает практику ношения с собой лекарств в жидком состоянии, поскольку простое встряхивание при ходьбе или езде, как он утверждает, увеличивает их эффективность до опасной степени.» «Чтобы показать, что динамизация лекарств является исключительно результатом succussion [встряхивания] и совершенно не зависит от dilution, он упоминает проведённый им эксперимент. “Я растворил”, говорит он, “grain soda в склянке, наполненной наполовину ounce воды, смешанной со спиртом, и непрерывно встряхивал этот раствор в течение получаса, и это было динамически, равно созданию potency 30”. Я бы сказал, что это наиболее трудно доказать, и он не говорит нам, как он это доказал. Если бы это было так, мы вполне могли бы спросить: какой смысл разводить лекарство до 30, если простое встряхивание первого dilution в течение получаса даст точно такой же эффект?»

 
«В предисловии к пятому тому Chronic Diseases (second edition) … он теперь говорит, что простым встряхиванием динамизации не добиться, и советует производить десять, двадцать, пятьдесят и даже больше встряхиваний, ударяя каждый раз бутылку о твёрдое упругое тело. В другой части этой книги он
официально отказывается от своего ранее данного совета относительно двух встряхивании для каждого dilution и рекомендует в качестве правила десять встряхиваний для каждого dilution.»

 
«В примечании к Organon и первом томе Chronic Diseases (р. 181), в примечании к испытанию phosphorus мы находим утверждение, что лекарство полностью выводится из сферы химического действия, процессами динамизации, встряхиванием и растиранием. Таким образом, phosphorus 30 содержащийся в globule порошка молочного сахара, который готовился год и более, по истечении этого времени не претерпит никаких изменений под действием воздуха, но все равно будет действовать совершенно как phosphorus, а не как phosphoric acid. Или, капля potency 30, содержащаяся во флаконе, приготовленном двадцать
лет назад и использованная тысячи раз посредством обоняния, все ещё продолжает обладать своей неослабевающей силой и может быть с полной уверенностью использована для лечения болезни. Таким образом, в результате процесса динамизации оказывается, что лекарственное действие становится почти, если не совсем неисчерпаемым.»

 
« Из этого очерка, о доктрине динамизации лекарств Hahnemann становиться ясно, что его взгляды постоянно подвергались изменениям, и этот последний период теории динамизации, также, полон противоречий.

 
На ранних этапах развития своей системы он советует нам сильно встряхивать бутылку, в течение минуты или дольше, впоследствии он говорит нам, что сильное встряхивание увеличивает силу лекарства до опасной степени, поэтому для каждого dilution необходимо использовать только два встряхивания. Далее он перестаёт бояться встряхивания и, снова назначает в качестве стандарта десять встряхиваний для каждого dilution, ещё далее он становится более либеральным и допускает двадцать, пятьдесят или более встряхиваний, а также полдюжины встряхиваний бутылки перед каждым dilution при даче дозы лекарственного раствора больному.

 
Опять же, в то время как он говорит, в одном месте, что встряхивание является единственным фактором динамизации лекарственного раствора и если его встряхивать достаточно долго, станет подобным potency 30, то в другом месте, он утверждает, что необходимо разбавление [по шкале] для проявления эффекта динамизации при встряхивании, и что любое трение или тряска в мире не приведет к динамизации неразбавленного вещества.»

 
«Он советует нам динамизировать наши лекарства до potency 30, и говорит нам, что посредством процессов, используемых при динамизации, сила лекарства не уменьшается, а увеличивается; но мы обнаруживаем, что число встряхиваний, которые могут поставить под угрозу жизнь пациента из-за усиления действия лекарства, о которых когда-то предупреждал нас Hahnemann, позже были рекомендованы им для приготовления всех лекарств.»
«В моих предыдущих лекциях вы наверняка заметили, что каждая идея и наводящий на размышления намёк, высказанный Hahnemann, а тем более всё, имеющее подобие новой гипотезы, жадно подхватывалось некоторыми его последователями и часто доводилось до абсурда, как это было и с другими теориями, о которых я говорил вам раньше, то же самое произошло и с этой теорией динамизации лекарств.»

 
«Herr Stallmeister Jenichen из Wismar, дилетант и поклонник Hahnemann, популярный horse-trainer [дрессировщик лошадей, конюший в манеже герцога Gotha], следует другой идее Hahnemann,а именно той, которая привела его к утверждению, что дальнейшее dilution не является необходимым для динамизации лекарства, а достаточно непрерывного встряхивания, без dilution. 
Jenichen всю свою жизнь держал свои манипуляции в глубоком секрете. Было ли это сделано для того, чтобы заработать больше денег, как утверждают его оппоненты, или для обеспечения подлинности его препаратов, как утверждают его друзья, сейчас невозможно сказать. Он ввёл в гомеопатическую практику препараты, называемые высокими потенциями, которые уже через несколько лет, нарушили гармонию счастливой семьи гомеопатов. В десятом томе British Journal of Homœopathy опубликован отчёт о его способе приготовления лекарств, насколько это можно узнать из работ, которые он оставил после себя в наследство своему преемнику и апологету Dr. Rentsch. В этих документах и некоторых письмах, которые наш друг, horse- breaking, разослал различным врачам, просвечивают частички великой тайны. Кажется, что главная особенность способа приготовления Herr Jenichen заключалась в том, что он позволял dilution, с которого начинал своё трансцендентальное путешествие, испариться досуха; также, он использовал сравнительно большие бутылки и держал их, как сказал Brother Jonathan, наклонно, сильно ударяя; он считал номер potency количеством встряхиваний бутылки, причём десять встряхиваний были эквивалентны одной
степени potency;^[8] иногда он начинал с dilution 29, иногда с гораздо более низкого [6,3 или ниже, по шкале Hahnemann], но, поскольку его шкала potency учитывала только то количество встряхиваний, которые он давал бутылке, для него не имело большого значения, с чего он начал; вполне вероятно, что он разбавлял лекарство после каждых двухсот пятидесяти встряхиваний, или через 25 potency, но этот момент не совсем ясен. Следовательно, его степени potency не имеют ничего общего с тем, что понимает под этим термином Hahnemann. Будучи человеком необычайной мышечной силы, он заставлял, по его словам, жидкость в бутылке звенеть “как серебряная монета”, что стало пророческим отголоском того звука, который впоследствии, вызвало в его кармане его чудесное открытие, благодаря притоку талеров, которые оно принесло ему.

 
Из того, что я рассказал о Mr. Jenichen, достаточно очевидно, что его метод приготовления препаратов, которые он называл «препаратами большой силы», был совершенно произвольным и не методом Hahnemann, а полученная ими известность, была главным образом вызвана тем, что он создал глубокую тайну из своего процесса. Первое испытание Jenichen его лекарств большой силы было с plumbum, применяемым им от поражения стопы у себя, и, как ни странно, его последним достижением было выстрелить шариком из того же металла себе в голову. Мир его праху! Скажем так; его несчастное изобретение принесло не мир, а скорее великую вражду в гомеопатический лагерь [гомеопатическая деятельность Jenichen, предположительно, с 1821-1846].

 
          Dr. Gross, с большим рвением воспринял новые препараты, Jenichen, … Stapf, Hering, Bönninghausen, Rummel и некоторые другие присоединились к хвалебным речам Gross. Все они, без исключения утверждали, что эти высокие dilution обладают почти неконтролируемой силой, а неосторожное их использование крайне опасно. Bönninghausen утверждал, что убил на месте двух бешеных собак одной такой globule.

 
Jenichen, воодушевлённый своими почитателями, продолжал ужасающе потенцировать, а Hering все время кричал ему через Атлантику: “Выше, выше! Выше с каждым годом!» Бедный Jenichen повиноваться этому предложению, поскольку вскоре от potency 100 он дошел до 200, 500, 800, 1000, 1500, 2000, 10 000, 50 000 и даже до 60 000. Невозможно сказать, насколько высоко он поднялся бы с течением времени, если бы он случайно не застрелился после того, как достиг отметки в 60 000.

 
Hahnemann так боялся чрезмерного потенцирования лекарств, приказал делать не более шестидесяти встряхиваний при приготовлении dilution 30, но Jenichen не думал об этом, делал 600 000 [potency 60000] на один препарат.

 
Сам Jenichen рассказывает нам, что работал по пять часов в день. Предположим, что каждое встряхивание занимало секунду времени и все эти пять часов он работал непрерывно, не останавливаясь ни на мгновение; чтобы потенцировать одно лекарство до его potency 60 000 [600 000 встряхиваний], потребует почти пять недель каторжных работ. Я справедливо утверждаю, что его, так называемые potency, были не чем иным, как catchpenny [бесполезная вещь, предназначенная для зарабатывания денег], раздутыми до незаслуженной славы несколькими доверчивыми гомеопатами, которые должны были быть осмотрительными, прежде чем использовать свою репутацию для распространения того, что было невозможным и обманчивым.

 
В этом мог бы их убедить спокойный пятиминутный расчёт. Я достаточно сказал о Jenichen. Я верю, что сейчас его заблуждения находятся на правильном пути к естественной смерти, и чем скорее они будут похоронены, тем лучше для научного аспекта гомеопатии и здравого смысла её защитников.^[9]

«Давайте теперь посмотрим, что было сделано и сказано учениками Hahnemann относительно его теории динамизации лекарств.»

 
Продолжение в следующем номере.

[1] Подробней: https://en.wikipedia.org/wiki/Robert_Ellis_Dudgeon
[2] Оригинал в archive.org, books.google.
[3] Similia Similibus.
[4] Dynamization: 1. Гипотетическое повышение эффективности лекарственных средств путём разбавления и растирания. Willam Alexander Newman Dorland. American pocket medical dictionary.1898. 2. Процесс наделения силой, у гомеопатов — увеличение лечебной силы, которой, как они утверждают, можно наделить вещество путем измельчения, перемешивания. Smith Ely Jelliffe. Appleton’s medical dictionary.1916.
[5] название журнала прямо не указано, косвенно, из другой главы, вероятно, это журнал общей литературы и науки под названием Allgemeiner Anzeiger der Deutschen.
[6] Dilution: акт разбавления или разбавленное состояние. William Collins. The Cabinet Dictionary of the English Language.1871.
[7] Attenuation: Термин, используемый гомеопатами в смысле разбавления или деления лекарств на бесконечно малые дозы. Robley Dunglison.
Medical lexicon: a dictionary of medical science.1846.
[8] Слово Potency, не всегда имеет значение силы, иногда оно имеет смысл или значение dilution и trituration. Значение Potency из разных источников: 1.Potency: Состояние силы, энергии ...William Collins. The Cabinet Dictionary of the English Language. 2. Potency: буквально сила, на практике степень разбавления, степень тритурации. Когда мы говорим о лекарстве «в потенции», мы имеем в виду некоторую степень разбавления по сравнению с настойкой или сырым веществом. Babcock C.M. Odds and Ends of Practical Pharmacology for the Use of Students.p.9.1887. 3. Potency: действенность, эффективность, сила,
активность (напр, лекарственного вещества), cодержание действующих веществ (в лекарственном средстве),степень разведения. Акжигитов Г. Н., Акжигитов Р.Г.
Большой англо-русский медицинский словарь.p.836.2005.
    Шкала Hahnemann показывает Attenuation (Dilution,Potency), или количество вещества в 100 частях носителя, шкала Jenichen, показывает некую Potency, силу лекарства, выраженную через количество встряхиваний. По количеству действующего вещества, в ранних препаратах Jenichen, potency 200
(2000 встряхиваний) приблизительно равна, dilution 38 Hahnemann, а potency
400 ((4000 встряхиваний) равна dilution 46 и т. д]
[9] Ниже, приведены несколько фрагментов из British Journal of Homœopathy vol.x. о potency Jenichen.
« В томе 42, Allgemeine homöopathische Zeitung мы имеем более связный отчет Dr. Rentsch , который мы считаем правильным представить нашим читателям, из которого они сами могут судить о рациональности метода.»
« ... наилучшим способом приготовления всех земель и металлов – позволить dilution 29 [шкала Hahnemann] испариться досуха, и из этой сухой бутылки продолжать готовить более высокие разведения. Dr. Rentsch не может сказать наверняка, применял ли он то же самое правило к своим приготовлениям других лекарств, помимо земель и металлов.» «десять встряхиваний считались степенью потенции.»
«При приготовлении своих потенций он использовал 8 бутылок. Они были 4 дюйма в высоту и дюйм в ширину. Когда он разбавлял больше 800, он использовал гораздо большие бутылки.» « … в последнее время он довольствовался повышением potency только в одной бутылке, просто встряхивая и не разбавляя дальше; так что все его поздние препараты представляют собой только dilution 30 или 31 шкалы Hahnemann, к которому было применено более или менее огромное количество встряхиваний. 
Более того, Dr. Rentsch предполагает, что в последнее время он отказался от dilution 29, как от исходной точки и начинал с dilution 6 или 3, [шкала Hahnemann] или, возможно, даже ещё ниже, обозначая potency числом встряхиваний [здесь не ясно, сколько встряхиваний соответствует 1 potency]. В этом случае самые высокие potency Jenichen могут представлять собой самые низкие dilution Hahnemann, к которым было применено его огромное количество встряхиваний.» «Его препараты, в некоторой степени похожи на те, что были введены Wahle, из Rome, который готовил высокие potency, просто встряхивая dilution 6 несколько тысяч раз. То, что у нас есть какие-либо доказательства того, что его или Jenichen potency действуют лучше, чем обычные препараты, мы должны полностью отрицать. Если наше описание препаратов Jenichen, основанное на словах Dr. Rentsch, верно, и, в особенности, если верно, что большинство препаратов изготавливалось из низких потенций без дальнейшего разбавления, то наиболее очевидный вывод, который мы можем сделать из всей полемики вокруг Jenichen, заключается в том, что те, кто с удовольствием называл себя чистыми ганеманистами, среди которых в основном распространялась ересь о высоких потенциях, и которые неожиданно придумали, что придерживаться дециллионных долей [30 шкалы Hahnemann] не самый лучший способ лечения своих пациентов, не знали, что лучшие результаты, которые они получали, были связаны с использованием ими же, больших доз лекарства [шкалы Hahnemann или ниже] под обманчивым названием [potency].»